Много разных песен и преданий сложил русский народ о Ермаке Тимофеевиче, и память о славных подвигах покорителя Сибири не умрет никогда. «Давным-давно на берегах Волги и Дона жили люди вольные – казаки. Берегли они Русь от недобрых гостей.
Стоят на высоком берегу казачьи крепости, на каждом углу – башенка с маковкой, на каждой башенке – часовые.
Разъезжают казаки дозором по степи на быстрых конях,
летят как птицы по рекам, по синему морю на острогрудых челнах. Казаку везде дорога!
Зорко смотрит казак в дальнюю даль. Не показались ли где лихие разбойники, не грозит ли враг нежданным набегом?
Царским воеводам, что грабили и притесняли простой народ, казаки тоже спуску не давали. Вот сидит астраханский воевода, потягивает вино да спрашивает: «Гости мои, вы из разных мест на мой пир понаехали. Скажите мне, кто теперь у казаков самый грозный атаман?»
Отвечают гости: «У донских казаков атаманом Ермак Тимофеевич. Нет смелее Ермака, нет сильнее в бою.
Прослышал он, что турки угнали в полон много русских людей, пустился со своими казаками на лёгких лодках в погоню, ̶ рассказывают гости.
̶ Догнал он турецкие корабли. Турки кривыми саблями машут, но одолели их казаки в бою, освободили невольников, пожгли вражеские корабли.
̶ Победил я немало врагов: Исламбека-мурзу, князя Крымского да Салтана Салтановича турецкого, ̶ сказал тогда Ермак. – Вот если бы ещё народу нашему добыть вольную волю! Кабы прогнали мы всех царских воевод да бояр, то-то я бы возрадовался.
Побагровел от гнева астраханский воевода, растоптал ногами серебряную чашу. – «Поеду в белокаменную Москву, самому Грозному царю Ивану Васильевичу всё расскажу!»
Вот приехал воевода в Москву, начал жаловаться царю: «Не стало нам житья от донского казака Ермака, царского ослушника. Вели, батюшка-царь, повсюду ловить Ермака с его дружиною. Надо казаков в цепи заковать, в тюрьмы засадить, головы им срубить.
Дошел об этом слух до вольных казаков. Сходились тут вместе удалые добры молодцы, стали думу думать, совет держать.
Славный атаман Ермак Тимофеевич умом-разумом крепок. – «Караулят нас повсюду царские заставы, ̶ говорит он казакам. – Нельзя нам на Дону оставаться. Пойдём, братцы, искать новые земли, где нет царских воевод.
В Сибири, слыхал я, привольно, зверья всякого много. Поплывём вверх по реке Чусовой. Там и будем зиму зимовать».
Взяли казаки у купцов, братьев Строгановых, свинцу, пороху, хлебных припасов. Обещали привезти в уплату дорогие меха.
Сели казаки в лодки, поплыли по реке Чусовой, к Уральским горам.
В горных пещерах зиму перезимовали. Весной сделали новые лодки, большие, крепкие. Плывут казаки из одной реки в другую, а где и по земле пробираются, лодки на себе тащат.
Было у Ермака под началом триста человек. Сказал Ермак: «Правит в Сибири татарский царь Кучум. Пусть думает, что у нас дружина велика. Сделаем, братцы, чучела соломенные, счётом с тысячу. Шапки на них наденем цветные, посадим в лодки.
Как приплыли казаки к Тобольской горе, выслал на них царь Кучум большое войско. Воины Кучума стреляют в казаков с крутой горы, стрелы летят, как частые дожди.
Дивятся татарские воины: «Какие крепкие русские люди! Сколько в них натыкано калёных стрел, а они невредимы стоят!»
И правда, стоят соломенные чучела в лодках, не шелохнутся, а позади них казаки притаились.
С криком выскочили казаки, бросились на войско царя Кучума. Разбили его в пух и прах, самого царя в плен взяли.
Послал Ермак татарам грамоту: «Помиритесь с нами. Вы первые на нас напали. Оттого и полонили мы вашего Кучума. Был он злой и немилостивый, сами вы от него много горя терпели. Велика Сибирь и привольна, зачем нам ссориться?»
Прислали татары Ермаку подарки. Утихла война. Видят казаки: хорошо жить в Сибири. Срубили дома высокие. Сшили себе шубы и шапки собольи, нарядились краше царских бояр.
Леса в Сибири до самого неба,
луга цветами изукрашены, реки широкие богаты рыбой. Как сделать, чтобы про эти богатства узнали все русские люди?
Ермак Тимофеевич ничего не страшится. Со всеми своими казаками в белокаменную Москву к самому Грозному царю Ивану Васильевичу отправился.
Стоят казаки на площади перед царским дворцом, ждут, чтобы царь послал за ними.
Привели казаков к Грозному царю. – «Гой еси, Ермак, Тимофеев сын! – говорит Грозный царь. – Ты где шатался-мотался, моей царской воли ослушник? И почему на тебе и на всех твоих казаках собольи шубы? Кого ты ограбил на большой дороге?
̶ Гой еси, царь Иван Васильевич! Лежат на мне вины великие. Вот первая моя вина: побил я турецкого царя Салтана Салтановича да крымского хана князя Исламбека-мурзу. Отпускал я на волю русских пленников. Топил я на синем море вражеские корабли.
А вторая моя вина: я с моими казаками Сибирь покорил, злого царя Кучума в полон взял. Придут русские люди в Сибирь, им всюду дорога открыта. А тебе, царь, привёз я сорок сороков соболей.
Воскликнул тут астраханский воевода: «Не слушай Ермака, батюшка царь! Вели его, разбойника, без допроса казнить».
Разыгралась в Ермаке богатырская кровь. Ударил он крепким кулаком воеводу астраханского. Упал воевода навзничь.
Усмехнулся Грозный царь, не прогневался: «Ты ступай, ступай, Ермак, в ту сторону сибирскую. Пришли мне ещё соболей да золотой казны. Тогда я твои вины прощу».
Поехал Ермак Тимофеевич со своими казаками назад в Сибирь.
Разослал он казаков в разные стороны, а сам с малой дружиной поплыл на двух лодках по реке Иртышу.
Один татарский князь задумал отомстить Ермаку. Напал на него из засады, стрелами засыпал.
Стал в бою Ермак с одной лодки в другую перескакивать…
…и упал в речные волны, пронзённый стрелой.
Но не напрасно погиб Ермак. Начали русские люди стекаться в Сибирь на вольное житьё и добром поминать Ермака Тимофеевича. На том ему и славу поют».
Судьба войска Ермака оказалась великой и в то же время трагичной. Но вольные казаки славно послужили Земле Русской, внесли неоценимый вклад в дело укрепления границ и усиления могущества великой российской державы.
Начатое с походов Ермака присоединение Сибири было продолжено и после смерти атамана.
На завоеванной казачьим войском территории начали вырастать остроги, обороняющие новые поселения и впоследствии превратившиеся в первые русские сибирские города.
Покорялись и осваивались новые земли, Россия росла и крепла - не напрасны были потери атамана Ермака, не напрасна была его гибель. Великое дело удалого казачьего войска жило, продолжалось и навсегда осталось в памяти русского народа.
В 1621 году первый епископ Сибири Киприан повелел имена Ермака и казаков, убиенных при покорении Сибири, записать в Синодик и заповедовал каждый год в тобольских церквах в неделю Торжества Православия возглашать им вечную память.
В 1636 году при следующем сибирском архиепископе Нектарии было установлено всеобщее поминовение Ермака и его казаков. Отныне вечную память погибшим покорителям Сибири пели не только в Тобольске, но и в Москве.
На холме в устье реки Вагай, недалеко от того места, где 6 августа 1585 года погиб Ермак, установлен православный крест и памятный камень.
В день памяти Ермака здесь проводится панихида в память всех воинов, отдавших жизнь за Отечество, и Большой Круг Сибирского войскового казачьего общества. Приезжают на праздник и представительства других казачеств.